Международный неврологический журнал 5 (51) 2012

На территории Украины в начале XXI века сохраняется высокая степень риска возникновения крупномасштабных чрезвычайных ситуаций вследствие увеличения влияния человеческого фактора на окружающую среду, снижения общего уровня техники безопасности и производственной дисциплины [1]. Данные мирового опыта свидетельствуют о том, что свыше 60 % аварий на производстве происходит из­за ошибок сотрудников. Неправильные действия людей становятся причиной 50 % катастроф в транспортной промышленности и 20–25 % случаев в угольной промышленности. Однако грамотное поведение работающего персонала позволяет избежать до 70 % внештатных ситуаций [2].

Некоторые авторы расценивают алкогольную зависимость, курение, скоростную езду с игнорированием правил дорожного движения, провокации окружающих на драки, случайное употребление большого количества медикаментов, нервную анорексию, экстремальные виды спорта, рискованное сексуальное поведение, выбор опасных видов профессий, пренебрежение правилами безопасности как вариант аутоагрессивного поведения, то есть подсознательные механизмы формирования психосоматических расстройств, отложенные по времени причинения вреда своему здоровью, как варианты несуицидального самоповреждения в отличие от собственно суицидального [3–5].

Существует ряд терминов: «аутоагрессивное поведение», «аутодеструктивное поведение», «суицидальное поведение», которые употребляются как синонимы, многие авторы ставят между ними знак равенства, однако их смысловая нагрузка не одинакова.

Важное отличие несуицидального саморазрушительного поведения от суицида в том, что оно не является фатальным по своей природе. Если бы оно было фатальным, то было бы расценено как суицид. Еще одним отличием несуицидального саморазрушительного поведения от суицида является то, что его цель — не смерть, а облегчение психологического состояния. Некоторые исследователи даже сделали предположение, что несуицидальное саморазрушающее поведение является антисуицидом, предполагая, что оно используется как механизм снятия напряжения и решения проблем, чтобы избежать самоубийства [6–8].

Таким образом, вышеописанная проблема является на сегодняшний день актуальной, поэтому целью нашего исследования стало изучение клинико­психопатологических предикторов аутоагрессивного поведения у лиц опасных видов профессий. Как известно, опаснейшей среди гражданских профессий считают профессию шахтера, чему существует много подтверждений, а именно — постоянные сообщения об авариях на угольных шахтах, забирающих жизни пострадавших [9].

Для реализации поставленной цели использовали комплекс методов, включающий: клинико­психопатологический (диагностические критерии МКБ­10 для верификации диагноза и клинические шкалы HAM­A, HAM­D, CGI­S, CGI­I); экспериментально­психологический (опросник Басса — Дарки, Торонтская алекситимическая шкала, шкала депрессии Бека, шкала тревоги Спилбергера — Ханина, опросник Шмишека, опросник Q­Les­Q, шкала оценки уровня качества жизни (Чабан О.С.); клинико­анамнестический («Карта обследования пациента с повышенным риском аутоагрессивного поведения»); информационно­аналитический; методы математической статистики.

Обследование лиц опасных видов профессий (с высоким риском аутоагрессивного поведения) проводилось на базе Донецкой областной клинической больницы профзаболеваний (шахтеры) и Железнодорожной клинической больницы № 1 ст. Киев (машинисты и помощники машинистов).

Для более детального изучения медико­психологического состояния обследованных и выявления предикторов аутоагрессивного поведения мы использовали разработанную нами «Карту обследования пациентов с высоким риском аутоагрессивного поведения».

Статистическая обработка проводилась с помощью программного обеспечения Statistica 8.0 и включала использование параметрических и непараметрических критериев достоверности полученных данных, корреляционный анализ. Также рассчитывали коэффициент детерминации (квадрат коэффициента корреляции).

Всего было обследовано 534 человека, из них 354 имели профессии опасных видов (278 горняков и 76 машинистов и помощников машинистов) и были отобраны в наше исследование по критериям включения. Все включенные в исследование пациенты не отмечали наличия суицидальных мыслей или суицидальных попыток в анамнезе. Пациенты были мужского пола, средний возраст 37,3 ± 1,7 года (трудоспособные). Контрольную группу составили 123 пациента, профессии которых не были опасными.

При сравнении основной и контрольной группы мы смогли виделить следующие предикторы ауто­агрессивного поведения (табл. 1).

Анализ возраста обследованных показал, что преобладающая возрастная категория среди обследованных основной группы — 20–29 лет (33,3 %). В контрольной группе большая часть пациентов относилась к старшей возрастной группе — 50–59 лет (45 %).

Клинико­психопатологический анализ ауто­агрессивного поведения у лиц опасных видов профессий (основная группа) свидетельствовал о том, что у большинства обследованных (256 — 72,3 %) аутоагрессивное поведение было тесно связано с реакцией пациентов на психотравмирующую ситуацию. В этом случае смысловое значение аутоагрессии заключалось в попытке воздействия на объективное звено конфликта с целью изменения ситуации в благоприятном для больного направлении (желание отомстить за нанесенную обиду, вызвать чувство вины). Следовательно, у пациентов основной группы, исходя из мотивации, наблюдался ситуационный тип аутоагрессивного поведения, в основе которого лежало стремление изменить конфликтную ситуацию.

В отличие от пациентов основной группы у обследованных контрольной группы практически не встречалось проявлений аутоагрессивного поведения, а выявленные случаи были в первую очередь связаны с депрессивной симптоматикой и прямо коррелировали с тяжестью депрессии, реагировали на изменение тяжести депрессии в процессе терапии. А мотивацией было изменение эмоциональной окраски переживаний и «невыносимость это терпеть».

Анализ показателей шкалы Гамильтона (HAM­D) показал, что у больных основной группы не отмечалось очень тяжелого депрессивного состояния, то есть показателей больше 23 баллов по данной шкале, в основном это были пациенты с умеренной депрессией (рис. 1). А в контрольной группе отмечалась иная тенденция — большинство пациентов были без депрессии, легкая и умеренная депрессия представлена у меньшинства, а тяжелая депрессия проявлялась у 14,63 % обследованных, то есть отмечалось некое плато.

Изучение основных видов агрессии и враждебности у больных основной и контрольной групп с помощью опросника Басса — Дарки показало, что у пациентов основной группы среди всех видов агрессии преобладают чувство вины, чувство обиды (то есть агрессия, направленная на себя) и косвенная агрессия. Значения этих показателей были высокими и достоверно отличались от таковых в контрольной группе (рис. 2).

Низкие показатели у больных основной группы выявлены по шкалам подозрительности, физической агрессии, негативизма и вербальной агрессии.

Анализ вариантов агрессии у пациентов основной группы показал у них преобладание чувства обиды, вины и косвенной агрессии. В то время как для пациентов контрольной группы наиболее характерными были проявления прямой агрессии — раздражение, вербальная и физическая агрессия.

Выводы

В результате проведенного исследования были выявлены клинико­психопатологические предикторы аутоагрессивного поведения у лиц опасных видов профессий, а именно — молодой возраст, низкий уровень образования, тип профессии «человек — техника», неудовлетворенность профессией; неблагополучное семейное положение.

Также было обнаружено, что аутоагрессивное поведение у лиц опасных видов профессий было тесно связано с реакцией на психотравмирующую ситуацию. Смысловое значение аутоагрессии заключалось в попытке воздействия на объективное звено конфликта с целью изменения ситуации в благоприятном для больного направлении (желание отомстить за нанесенную обиду, вызвать чувство вины). Следовательно, у пациентов основной группы, исходя из мотивации, наблюдался ситуационный тип аутоагрессивного поведения, в основе которого лежало стремление изменить конфликтную ситуацию.

Аутоагрессия у пациентов основной группы не была связана с тяжестью депрессивного состояния в отличие от пациентов контрольной группы, у которых наблюдалась прямая корреляция, что подтверждал анализ показателей шкалы Гамильтона (HAM­D) (у них не было очень тяжелого депрессивного состояния).

Изучение основных видов агрессии и враждебности у пациентов основной группы с помощью опросника Басса — Дарки показало, что среди всех видов агрессии преобладают чувства вины, обиды и косвенная агрессия, когда у пациентов контрольной группы предпочтение составили лица с проявлением прямых видов агрессии. Выявленные данные помогают понимать причины и механизмы возникновения аутоагрессивного поведения у лиц опасных видов профессий и способствуют дальнейшей разработке системы помощи им.