Журнал «Медико-социальные проблемы семьи» 2 (том 18) 2013

Вопросы диагностики и лечения бесплодного брака относятся к числу одних из самых актуальных проблем современной медицинской науки и практики и имеют большое социальное значение в связи с высокой частотой распространения различных факторов бесплодия в браке и намечающейся тенденцией к ее увеличению [1, 2]. Частота бесплодных браков в Украине превышает 15 %, что, по данным ВОЗ, является критическим уровнем [1]. При обследовании пациенток, обращающихся по поводу бесплодия, достаточно распространенными являются клинические ситуации, когда у больных имеются оперативные вмешательства в анамнезе в связи с объемными образованиями яичников различной природы; наличием бесплодия (операции на яичниках при синдроме поликистозных яичников (СПКЯ), сальпингэктомия по поводу гидро- или сактосальпинкса). О негативном влиянии хирургической травмы на исходы лечения бесплодия в своей работе сообщают А.И. Ищенко и соавт. [2]. Однако другие исследователи, наоборот, не смогли подтвердить факт достоверного ухудшения результатов лечения бесплодия у пациенток с оперативными вмешательствами на яичниках, хотя и отмечали негативный эффект хирургической травмы на индуцируемый фолликулогенез у части пациенток [3–5].

Изучение клинических особенностей женщин с операциями на яичниках в анамнезе позволит разработать более эффективные протоколы стимуляции овуляции в процессе лечения бесплодия.

Целью данного исследования было изучить особенности клинического статуса у пациенток с бесплодием и предшествующими оперативными вмешательствами на яичниках.

Материал и методы

Для реализации поставленной цели было проведено обследование 152 женщин с бесплодием и предшествующими операциями на яичниках и 35, которые были прооперированы в связи с трубно-перитонеальным бесплодием. Пациентки с оперативными вмешательствами на яичниках были разделены на 2 группы: в 1-ю вошли 62 женщины после двусторонней резекции яичников в связи с неэффективностью лечения СПКЯ; во 2-ю — 90 с односторонними операциями на яичниках в связи с кистами или кистомами. 35 пациенток, оперированных в связи с трубно-перитонеальным бесплодием, составили 3-ю группу (конт­рольную).

Возраст обследованных женщин был от 26 до 40 лет и в среднем составил 33,15 ± 0,94 года, 32,99 ± 1,06 года и 32,54 ± 0,78 года соответственно по группам (p > 0,05). Достоверных различий в социальном статусе, образовании и месте жительства между пациентками разных групп не выявлено (p > 0,05).

У всех пациенток тщательно собирался анамнез, изучались характер менструального цикла, длительность бесплодия, антропометрические показатели.

Статистическая обработка данных выполнялась на ПК с использованием пакетов программ Word и Exсel. Рассчитывались средние величины, ошибка средней и доли. Данные считались достоверными при p < 0,05.

Результаты и обсуждение

При оценке соматического анамнеза выяснилось, что пациентки с различными операциями на яичниках и без них в прошлом существенно не отличались между собой по частоте заболеваний желудочно-кишечного тракта, мочевыводящих путей, сахарного диабета, пищевой и медикаментозной аллергии (p > 0,05). В то же время необходимо отметить, что у женщин с операциями на яичниках достоверно чаще регистрировались заболевания щитовидной железы (11,29 и 15,56 % соответственно по группам) по сравнению с обследованными с трубно-перитонеальным бесплодием (5,71 %) (p < 0,05). Причем максимальным данный показатель был у пациенток, которые имели операции на одном яичнике.

Анализ гинекологического анамнеза показал, что примерно каждая третья женщина с операциями на яичниках имела патологию шейки матки (27,41 и 32,22 % соответственно по группам) (p > 0,05), тогда как среди пациенток с трубно-перитонеальным бесплодием таких было примерно половина (54,29 %). Зарегистрированные различия между группами оказались достоверными (p < 0,05). Существенные отличия между всеми группами выявлены также в частоте воспалительных заболеваний тазовых органов. Самая высокая их частота зарегистрирована в группе 3 — 68,57 %, что было примерно в 1,5 раза выше, чем у пациенток с операциями на одном яичнике (41,11 %) и более чем в 3 раза — после операций на обоих яичниках (20,96 %) (p < 0,05).

Не выявлено отличий между группами по частоте в анамнезе гиперплазии эндометрия (8,57; 13,33 и 11,29 %) (p > 0,05), тогда как мастопатия у пациенток 2-й группы регистрировалась достоверно чаще (24,44 %), чем в 1-й группе (11,42 %) (p < 0,05). В 3-й группе частота мастопатий была также выше, но отличия оказались статистически незначимыми (p > 0,05).

Причиной оперативного вмешательства у всех женщин 1-й группы в соответствии с критериями включения был синдром поликистозых яичников. У данной категории пациенток операция была выполнена в связи с неэффективностью консервативной терапии.

Как видно на рис. 1, основными причинами операций на одном из яичников были функциональные (48,88 %) и эндометриоидные кисты (38,88 %).

Длительность периода, прошедшего с момента оперативного вмешательства, отличалась в первой и второй группе. Он был меньше (1,05 ± 0,12 года) в группе женщин, прооперированных по поводу СПКЯ, и намного больше после операций на одном из яичников (4,67 ± 0,89 года) (p < 0,05).

Анализ менструальной функции обследованных женщин показал, что возраст менархе во всех группах составил 13 лет. Оценка длительности менструального цикла выявила достоверные различия между группами, а именно: у пациенток с СПКЯ она была достоверно больше (30,19 ± 0,84 дня), чем в остальных группах (28,33 ± 0,27 дня и 27,72 ± 0,17 дня соответственно) (p < 0,05). Существенных отличий в длительности менструации между группами не зарегистрировано, она составила примерно 5 дней (p > 0,05).

Характер менструального цикла изменялся у женщин на протяжении жизни, поэтому нами оценивались его характеристики за последние 6 месяцев перед обращением с целью лечения бесплодия. Ни у одной пациентки с трубно-перитонеальным бесплодием цикл не был нарушен, тогда как в 1-й группе таких было 27,77 %, а во 2-й — 46,77 %. Таким образом, зарегистрированы достоверные отличия по данному показателю между всеми обследованными женщинами (p < 0,05).

Длительность бесплодия составила от 2 до 14 лет и в среднем была 6 лет. Нами не было выявлено достоверных различий в средней длительности бесплодия между женщинами, перенесшими операции на яичниках (6,21 ± 1,01 года и 6,09 ± 0,77 года), и пациентками с трубно-перитонеальным бесплодием (6,58 ± 0,69 года). Примерно у 2/3 пациенток с СПКЯ бесплодие было первичным (41, или 66,13 %), тогда как при операциях на одном из яичников и трубно-перитонеальном факторе бесплодия таких было достоверно меньше (28, или 31,11 %, и 9, или 25,71 % соответственно) (p < 0,05).

Из сказанного выше следует, что 33,87 % пациенток 1-й группы не имели беременностей в прошлом, а во 2-й и 3-й группе подобных пациенток было меньше (68,89 и 74,29 %) (p < 0,05). Из тех, кто имел беременности, их количество было незначительным, и зачастую они заканчивались самопроизвольным абортом. Среднее количество беременностей у пациенток с трубно-перитонеальным бесплодием было достоверно ниже, чем после операций на одном или обоих яичниках (в 2,25 и 1,3 раза соответственно) (p < 0,05). По количеству искусственных абортов группы существенно не отличались (p > 0,05), хотя отмечена тенденция к их большему количеству во 2-й группе. Необходимо отметить, что женщины с одним оперированным яичником имели статистически значимо большее количество родов, чем с двумя оперированными яичниками (в 2,9 раза) и трубно-перитонеальным бесплодием (в 4,3 раза) (p < 0,05), в то время как количество самоабортов было достоверно выше у пациенток с оперированными яичниками (в 4,4 и 2,6 раза соответственно по группам) (p < 0,05) и максимальным в 1-й группе.

Таким образом, обследованные женщины не отличались по возрасту, социальному статусу, возрасту наступления менархе, длительности менструального цикла, частоте большинства соматических заболеваний. В то же время выявлены различия между ними в гинекологическом и акушерском анамнезе, частоте патологии щитовидной железы и характеристике менструального цикла, а также в длительности периода времени, прошедшего с момента оперативного вмешательства.

Анализ антропометрических показателей обследованных женщин не выявил достоверных различий в их росте (p > 0,05). В то же время у пациенток 1-й группы была достоверно выше масса тела (на 21,4 и 25,9 % выше, чем у женщин 2-й и 3-й групп) и ИМТ (p < 0,05). Необходимо отметить, что у пациенток с операциями в связи с СПКЯ ИМТ указывал на наличие у них ожирения, тогда как у остальных пациенток он соответствовал нормальной массе тела.

Выводы

Таким образом, оценка клинического статуса пациенток с бесплодием и оперативными вмешательствами на яичниках в анамнезе показала, что пациентки имеют некоторые различия в анамнезе и клинических показателях, которые являются результатом имеющейся у пациенток патологии, и она также будет влиять на исход лечения бесплодия наряду с наличием оперативного вмешательства на яичниках.