Інформація призначена тільки для фахівців сфери охорони здоров'я, осіб,
які мають вищу або середню спеціальну медичну освіту.

Підтвердіть, що Ви є фахівцем у сфері охорони здоров'я.

Украинский журнал хирургии 1-2 (28-29) 2015

Вернуться к номеру

Проблемы хирургической коррекции врожденных пороков желудочно-кишечного тракта у детей (научный обзор)

Авторы: Веселый С.В., Климанский Р.П. - Донецкий национальный медицинский университет им. М. Горького, г. Красный Лиман, Украина

Рубрики: Хирургия

Разделы: Справочник специалиста

Версия для печати


Резюме

В статье представлены современные данные отечественной и зарубежной литературы об основных проблемах хирургической коррекции врожденных пороков развития желудочно-кишечного тракта у детей. Рассмотрена эффективность различных методов оперативного лечения и возможность их практического применения. Представлены новые концепции оказания хирургической помощи новорожденным на этапах лечения.

У статті наведено сучасні дані вітчизняної та закордонної літератури щодо основних проблем хірургічної корекції вроджених вад розвитку шлунково-кишкового тракту в дітей. Розглянуто ефективність різних методів оперативного лікування та можливість їхнього практичного застосування. Представлено нові концепції надання хірургічної допомоги новонародженим на етапах лікування.

The paper presents the current data of domestic and foreign literature on the basic problems of the surgical correction for congenital malformations of the gastrointestinal tract in children. The efficiency of different methods for surgical treatment and the possibility of their practical application are considered. We present a new concept of surgical care to newborns during the treatment.


Ключевые слова

врожденные пороки развития, желудочно-кишечный тракт, хирургическое лечение.

вроджені вади розвитку, шлунково-кишковий тракт, хірургічне лікування.

congenital malformations, gastrointestinal tract, surgical treatment.

Статья опубликована на с. 73-78

 

Актуальность проблемы

Во всех странах мира ежегодно растет количество детей неонатального периода, у которых возникает та или иная хирургическая патология. Среди новорожденных с хирургическими заболеваниями большую часть занимают дети с врожденными пороками развития. Следующая, значительно меньшая по численности группа — это дети с хирургической инфекцией: энтероколитом, перитонитом, гнойными процессами мягких тканей и костей. Наименьшая по численности группа — дети с такими патологиями, как опухоли, травматическая релаксация диафрагмы, травмы внутренних органов, глотки и др. В связи с недостаточным количеством специализированных центров и отделений хирургии новорожденных дети первого года жизни, в т.ч. и новорожденные, зачастую получают лечение в общих хирургических отделениях, что приводит к значительному количеству осложнений и летальности, достигающей при некоторых видах пороков 100 % [9].
В последние годы развитие медицинских технологий не могло не сказаться на успехах в хирургии новорожденных детей. Повсеместно отмечаются радикализация тактики и активное развитие детской хирургии и оперативной техники в отношении больных с врожденными пороками развития. Однако, несмотря на значительный прогресс в хирургии и интенсивной терапии новорожденных, результаты лечения младенцев с такими хирургическими заболеваниями, как атрезия, стеноз, нарушения фиксации различных участков кишечной трубки, остаются неутешительными. Отрицательные результаты лечения объясняются отсутствием унифицированных эффективных схем и алгоритмов лечения, остается нерешенной проблема оптимизации сроков оперативного пособия, нет единой точки зрения на методы ведения дооперационного и послеоперационного периода. Кроме того, более чем в 80 % случаев хирургические заболевания сочетаются с тяжелой соматической неонатальной патологией: недоношенностью, внутриутробной инфекцией, синдромом дыхательных расстройств, перинатальным поражением центральной нервной системой и др. В некоторых случаях именно эти патологические состояния маскируют наличие врожденных аномалий и определяют тяжесть состояния ребенка в ранние сроки жизни. 
В последние годы выбор сроков и методов лечения детей с врожденными пороками желудочно-кишечного тракта (ЖКТ) претерпел изменения. В настоящее время тактика лечения строится на принципах ранней радикальной коррекции хирургической патологии. При этом снижение «возрастного ценза» на операции вызвано не фактом появления для этого технических условий, а стремлением получить оптимальные результаты и уменьшить число осложнений [3].
По мнению Е.Н. Байбарина и соавт. (2011), вклад хирурга в лечение ребенка с врожденными пороками развития — это только 50 % успеха, остальные 50 % принадлежат врачам анестезиологам-реаниматологам, опытным врачам-неонатологам и медицинским сестрам, которые выхаживают пациентов. 
Несомненно, успехи в снижении летальности среди новорожденных с хирургической патологией стали возможны в результате внедрения основных технологических прогрессов, а именно:
— организации неонатальных реанимационных отделений, оснащенных современной аппаратурой и имеющих грамотный обученный персонал;
— открытия реанимационных отделений или палат в родильных домах;
— появления качественно новых дыхательных аппаратов;
— широкого применения кувезов, реанимационных столиков, увлажнителей дыхательной смеси, инфузоматов и т.д.;
— изменения алгоритмов предоперационного и послеоперационного ведения в условиях отделения реанимации [8].
Важное значение в хирургии новорожденных имеют рациональная тактика и программа предоперационной подготовки, основанная на объективных критериях оценки степени тяжести состояния ребенка. При большинстве врожденных пороков развития предоперационная подготовка начинается еще в родильном доме. Ее длительность определяется состоянием младенца с хирургической патологией и составляет от нескольких часов до 2–3 суток. Увеличение сроков предоперационной подготовки снижает риск развития нарушений функций почек у новорожденных с хирургической патологией и предупреждает развитие острой почечной недостаточности [7].
Большое значение в оптимизации результатов лечения новорожденных с хирургической патологией имеют поддержание адекватного температурного режима на этапах транспортировки ребенка, применение многокомпонентной эндотрахеальной анестезии, использование кардиотонических препаратов, синхронизированная продленная искусственная вентиляция легких, пролонгированное обезболивание, рациональная антибиотикотерапия с постоянным мониторингом микроэкологического статуса, раннее выявление и коррекция сопутствующей патологии. Схемы ведения новорожденных с пороками развития должны соответствовать протоколам лечения по каждой нозологической форме [10].
Выживаемость больных с атрезией пищевода (АП) за последнее десятилетие значительно увеличилась, что связано как с совершенствованием техники операций, внедрением методик малоинвазивной хирургии, так и с изменением алгоритма предоперационного и послеоперационного ведения детей. У пациентов с атрезией пищевода огромное влияние на прогноз оказывают сопутствующие пороки развития, которые встречаются с частотой 35–50 %. Особенно сложной представляется коррекция при наличии VACTERL-ассоциации [25]. Первая операция с благоприятным исходом по поводу АП без свища была сделана J. Donovan в 1935 году, а первая успешная операция при АП с трахеопищеводным свищом (ТПС) была выполнена W. Ladd и N. Leven в 1939 году. Суть операции состояла в наложении гастростомы, перевязке трахеопищеводного свища и наложении шейной эзофагостомы. N. Leven в последующем выполнил пластику пищевода, используя участок тонкой кишки, а W. Ladd создал искусственный пищевод, используя лоскут из кожной трубки [1].
Особые сложности встречаются при наличии у больного большого диастаза между сегментами пищевода (более 2 см), когда существует невозможность наложения прямого анастомоза без значительного натяжения между пероральным и аборальным сегментами. В таких случаях предлагаются различные методики: удлинение верхнего сегмента пищевода, который имеет более выгодное кровоснабжение; спиральная миотомия по Livaditis без вскрытия просвета пищевода; мобилизация нижнего сегмента пищевода; методика отсроченного первичного анастомоза после удлинения сегментов [31]; удлинение сегментов пищевода по Foker и Kimura и др. [28]. Кроме того, методика наложения отсроченного первичного эзофаго-эзофагоанастомоза применяется у детей, особенно недоношенных, у которых одномоментная коррекция пищевода невозможна из-за тяжести состояния. Все эти операции преследуют одну цель — сохранить собственный орган пациента (пищевод), так как в функциональном отношении он всегда выгоднее трансплантата. Если же не удалось наложить эзофаго-эзофагоанастомоз, применяются методики замещения пищевода сегментом толстой кишки — колоэзофагопластика, чаще с загрудинным проведением трансплантата [12], или пластика перемещением желудка в средостение по L. Spitz (1984) [27].
Существуют полярные мнения относительно сроков выполнения эзофаго-эзофагоанастомоза. Большинство авторов считает, что экстренная операция показана в случаях наличия широкого трахеопищеводного свища у новорожденного вследствие неэффективности вентиляции легких и формирования синдрома повышенного внутрибрюшного давления, а также при сочетании атрезии пищевода с нижним трахеопищеводным свищом и атрезии двенадцатиперстной кишки вследствие угрозы перфорации желудка. В остальных случаях показана предоперационная подготовка, но ее длительность ограничена нарастающими признаками аспирационной пневмонии [16].
В раннем послеоперационном периоде могут наблюдаться серьезные осложнения — несостоятельность эзофаго-эзофагоанастомоза с развитием медиастинита и сепсиса, рецидив патологического сообщения между трахеей и пищеводом, стенозирование зоны эзофаго-эзофагоанастомоза. Реже наблюдается развитие клинических проявлений выраженной дисфагии и дыхательных нарушений вследствие вторичной трахеомаляции, требующее длительной вентиляционной терапии. В возникновении несостоятельности эзофаго-эзофагоанастомоза, кроме натяжения сегментов, техники наложения анастомоза, качества шовного материала, несомненную роль играет и желудочно-пищеводный рефлюкс. При «большой» несостоятельности эзофаго-эзофагоанастомоза, характеризующейся наличием значительного количества отделяемого по дренажу, развитием пневмомедиастинума, нарушением дыхания, значительным затеком контрастного вещества за пределы пищевода во время XR-контроля, предпочтение отдается реторакотомии и наложению реанастомоза. В редких случаях, при выраженном медиастините и большом дефекте стенки пищевода, предпочтительнее наложить эзофагостому и гастростому [4].
Тем не менее описаны случаи консервативного лечения при значительных дефектах эзофаго-эзофагоанастомоза с хорошим исходом. «Малая» несостоятельность чаще не проявляется клинически и выявляется рентгенологически — в большинстве случаев такое осложнение ликвидируется консервативно: адекватное дренирование, наложение гастростомы, переход на парентеральное питание, корректная антибактериальная терапия. При адекватном дренировании 95 % случаев несостоятельности эзофаго-эзофагоанастомоза заканчиваются самоизлечением, более того — без стенозирования [29].
Некоторые авторы выполняют профилактическое бужирование зоны эзофаго-эзофагоанастомоза на 3–4-й неделе после наложения анастомоза, отдельные исследователи рекомендуют дилатировать зону анастомоза при наличии у больного определенных симптомов (дисфагия, аспирация, пневмония, инородные тела). Обычно выполняют бужирование за нить, по струне. Достаточно популярны баллонные дилатации, в случае неэффективности которых выполняют эзофагопластику различными методами [21].
К более поздним осложнениям после оперативной коррекции атрезии пищевода относят развитие вторичного желудочно-пищеводного рефлюкса, генез которого связан как с натяжением нижнего сегмента и изменением угла Гиса, так и с нарушением моторики пищевода в послеоперационном периоде, что, по данным D.N. Levin et al. (2011), выявляется в 26–70 % случаев. По результатам рН-метрии и рентгеноскопии пищевода и желудка, клинической картине и анамнезу индивидуально решается целесообразность проведения антирефлюксной операции. В послеоперационном периоде необходим эндоскопический контроль для выявления в будущем пищевода Барретта [23].
С целью уменьшения неблагоприятных факторов, связанных с болевой реакцией в послеоперационном периоде после торакотомии и деформаций грудной клетки, в последние годы для создания эзофагоанастомоза применяют малоинвазивные вмешательства. T. Lobe и S Rothenberg в марте 1999 года выполнили первую успешную торакоскопическую реконструкцию бессвищевой формы атрезии пищевода у двухмесячного ребенка. В настоящее время отмечается широкое внедрение торакоскопической методики наложения эзофагоанастомоза у новорожденных [21]. Важным преимуществом торакоскопии является отличная визуализация структур средостения, что позволяет бережно мобилизовать сегменты пищевода, не повредив мелкие ветви блуждающего нерва, что важно для функции дистальной части пищевода в послеоперационном периоде.
Подавляющее большинство детских хирургов отмечает отчетливую тенденцию к увеличению выживаемости новорожденных с атрезией пищевода, которая достигает 70–90 %. Высокой летальностью (до 65–80 %) сопровождаются лишь случаи сочетания атрезии пищевода с тяжелыми врожденными пороками сердечно-сосудистой системы и недоношенностью, а также множественными врожденными пороками развития [32]. По мнению L. Spitz (2007), благоприятный исход при атрезии пищевода у новорожденных весом более 1500 г и при отсутствии выраженных кардиологических проблем достигает 100 %, может снизиться до 80 % при наличии одного из факторов риска и до 30–50 % — при наличии двух и более факторов [26].
Врожденная кишечная непроходимость является одним из частых пороков развития, встречается с частотой 1 : 1500–1 : 2000 новорожденных. Пренатальная диагностика возможна с 18–20-й недели гестации, особенно в случаях высокой непроходимости, наиболее достоверные признаки визуализации порока констатируют к 24–30-й неделе. В 20 % наблюдений выявляются антенатальные осложнения в виде мекониального перитонита (псевдокисты, гиперэхогенный асцит) [5]. Соотношение дуоденальной и тонкокишечной (тощекишечной и подвздошно-кишечной) непроходимости примерно одинаково, но сопутствующие пороки развития чаще встречаются при высокой непроходимости — в среднем в 33,7–67 % случаев, при этом почти у каждого четвертого младенца с атрезией двенадцатиперстной кишки наблюдается синдром Дауна [14].
В хирургическом лечении кишечной непроходимости у новорожденных в последние годы произошли существенные изменения: при высокой (дуоденальной) непроходимости предпочтение отдают ромбовидному анастомозу по Кимура, при тонкокишечной непроходимости в большинстве случаев накладывают «прямые» анастомозы «конец в конец», Т-образные соустья применяются реже. При несоответствии диаметров некоторые авторы рекомендуют выполнять пликационные анастомозы de Lorimier — Harrison, к этапному лечению с выведением энтеростомы прибегают только в случаях перфорации приводящей кишки с развитием калового (мекониального) перитонита. Межкишечные анастомозы у новорожденных накладываются однорядным непрерывным швом тонким биодеградирующим материалом [6].
Как альтернатива лапаротомии применяются разные мини-инвазивные доступы: мини-лапаротомия под пупком, различные селективные доступы. В последние годы в лечении врожденной кишечной непроходимости — дуоденальной и при врожденных заворотах — все чаще применяется видеохирургическое лечение (лапароскопия). В послеоперационном периоде у части больных сохраняется проблема синдрома короткой кишки и мальабсорбции, которая связана с врожденным укорочением длины кишечной трубки при аномалиях развития ЖКТ, а также с объемом резекции расширенной приводящей петли, особенно в случаях осложнения ее заворотом. С целью максимального сохранения длины кишечной трубки при множественных атрезиях выполняют несколько межкишечных анастомозов между атрезированными сегментами с Т-образным проксимальным анастомозом для декомпрессии кишечника. При обширном некрозе на фоне врожденного заворота не потеряла актуальности методика отсроченной релапаротомии для оценки жизнеспособности кишечных петель после ликвидации заворота и выполнения экономной резекции. Кроме того, применяются различные методы «удлинения» кишки. В связи с улучшением ранней диагностики кишечной непроходимости у новорожденных реже отмечаются такие тяжелые осложнения, как перфорация приводящей петли, заворот и т.д. С этим фактом связано и изменение показателей выживаемости при атрезиях ЖКТ. Летальность в основном связана с тяжестью сопутствующей патологии (врожденные пороки сердца, незрелость, синдром дыхательных расстройств, внутрижелудочковые кровоизлияния и т.п.). В целом, по данным разных авторов, выживаемость при врожденной кишечной непроходимости составляет от 75,4 до 96 % [11, 22].
Аноректальные пороки развития являются достаточно распространенной врожденной патологией периода новорожденности и встречаются с частотой 1 : 4000–1 : 5000 новорожденных [5]. По данным ряда авторов, в 38–44 % случаев наблюдаются сочетанные пороки развития, чаще мочеполовой системы, сердечно-сосудистой и костно-мышечной систем. Кроме того, аноректальная атрезия входит в состав VACTERL-ассоциации [25]. Хирургическое лечение этого порока зависит от высоты атрезии, наличия свищей, сопутствующей патологии и общего состояния младенца (его зрелости, острой патологии периода новорожденности и т.д.) [13].
Применяемый алгоритм хирургической тактики при аноректальных пороках развития остается традиционным: при низкой форме атрезии и состоянии новорожденного, позволяющем выполнить радикальную операцию, реконструкция выполняется в периоде новорожденности. При такой ранней коррекции порока отмечаются хорошие функциональные результаты. Наличие широких свищей позволяет отсрочить оперативное лечение без превентивной колостомы на 1–2 месяца. При всех других случаях — высокой атрезии прямой кишки, клоаке, мочекишечных соустьях — однозначно первым этапом является наложение превентивной колостомы [2].
Основной этап хирургического лечения выполняется преимущественно в течение первого полугодия жизни больного. В литературе дискутируется проблема хирургической техники и уровня наложения ятрогенной стомы. Рекомендуются раздельная или петлевая колостома (многие авторы исключают заброс кишечного содержимого в отводящую петлю при петлевом свище), разобщение правого или левого отделов ободочной кишки или проксимального отдела сигмовидной кишки. В разрешении этой проблемы хирург ориентируется в зависимости от высоты атрезии и предполагаемого вида реконструктивной операции. В выборе метода проктопластики ведущую роль играет возможность сохранить удерживающую функцию (континенцию) и самостоятельную регуляцию акта дефекации [18].
Метод, предложенный Alberto Pena в конце ХХ столетия (PSARP — заднесагиттальная аноректопластика), в корне изменил представления о методике выполнения проктопластики. Улучшение функциональных результатов лечения аноректальной атрезии многие авторы связывают именно с методом задней сагиттальной аноректопластики, позволяющей деликатно мобилизовать прямую кишку при ректоуретральных и ректовагинальных свищах [20].
В последние годы эндохирургия вплотную шагнула и в детскую колопроктологию. Лапароскопическая мобилизация прямой кишки с выделением высоких свищей позволяет точно низвести кишку через центр промежности и толщу леватора, сохраняя принцип минимальной инвазивности как на абдоминальном, так и на промежностном этапе. Наряду с эндохирургическими методами оперативных вмешательств при аноректальных пороках развития не утратили своего значения и пользующиеся успехом методы комбинированных брюшно-промежностных пластик по Ромуальди — Ребейну, авторская операция А.И. Ленюшкина — иссечение ректовестибулярного свища при сформированном анусе, применение парасакрального доступа, методов передних пластик леваторного комплекса и т.д. [19].
При аноректальных аномалиях сочетанные регионарные остеоневральные пороки составляют 40–50 %, что вызывает вторичные нейрогенные дисфункции и приводит к недержанию мочи и различным расстройствам акта дефекации (Shaul D.B. et al., 1997; Yoshida A. et al., 2010; Goossens W.J. et al., 2011). Для ранней диагностики синдрома Куррарино и других аномалий крестцово-копчиковой области в диагностический алгоритм включена МРТ. Чем выше расположение атрезированного участка прямой кишки, тем более выражен дисморфизм аноректальной зоны [30].
По данным С. De Vos et al. (2011), после первичной пластики при низких формах атрезии прямой кишки в 93 % случаев получены нормальные функциональные результаты, после этапного лечения высоких и промежуточных форм — 41 % нормальных, 17 % хороших, 38 % удовлетворительных и 4 % неудовлетворительных результатов. Функциональные нарушения запирательного аппарата прямой кишки после радикальной коррекции аноректальных пороков, по данным разных авторов, отмечаются в 30–60 % случаев и сопровождаются нарушением социальной адаптации детей в обществе. PSARP при промежуточных и высоких формах обеспечивает хорошие результаты у 77 % больных [15, 24].
В хирургическом лечении врожденного аганглиоза толстой кишки у новорожденных и младенцев наряду с классическими методами брюшно-промежностных проктопластик в последние годы широко применяется метод эндоректального низведения ободочной кишки. В случаях протяженных резекций применяют видеоассистированную мобилизацию ободочной кишки [17].
Таким образом, обзор отечественной и зарубежной литературы показал многообразие способов оказания хирургической помощи новорожденным с врожденными пороками желудочно-кишечного тракта. В последние годы появилось значительное количество научных работ, посвященных лечению пороков развития кишечной трубки, которые отражают имеющиеся проблемы лечения и реабилитации этой тяжелой категории больных. Разрешение этих проблем видится в дальнейшем проведении научных исследований и совершенствовании лечебно-реабилитационных мероприятий у детей с врожденными аномалиями ЖКТ.

Список литературы

1.   Баиров Г.А. Атлас операций у новорожденных / Г.А. Баиров, Ю.Л. Дорошевский, Т.К. Немилова. — Л., 1984. — 255 с.

2.   Даниленко О.С. Эволюция радикальной коррекции аноректальных пороков развития у детей / О.С. Даниленко // Детская хирургия. — 2010. — № 2. — С. 32-34.

3.  Красовская Т.В. Диагностика и интенсивная терапия в хирургии новорожденных: Методическое пособие / Т.В. Красовская, Т.Н. Кобзева. — М., 2001. — 65 с.

4.  Лечение несостоятельности анастомоза и его стенозирования после эзофагопластики у новорожденных с атрезией пищевода / В.И. Щербина, А.Е. Машков, В.Г. Цуман и др. // Детская хирургия. — 2008. — № 6. — С. 21-24.

5.  Опыт лечения пациентов с врожденной кишечной непроходимостью в условиях перинатального центра / Ю.И. Кучеров, Е.И. Дорофеева, Ю.В. Жиркова и др. // Детская хирургия. — 2009. — № 5. — С. 11-16.

6.   Пликационные анастомозы в лечении атрезии тонкой кишки / Ю.А. Козлов, В.А. Новожилов, А.В. Подкаменев и др. // Материалы симпозиума «Хирургия новорожденных: достижения и перспективы». — М., 2010. — С. 25.

7.   Причины и методы коррекции нарушений функции почек у новорожденных с хирургической патологией / Н.И. Мельникова, Е.Н. Байбарина, А.С. Долецкий и др. // Анестезиология и реаниматология. — 1998. — № 1. — С. 7-11.

8.  Совершенствование ранней хирургической помощи детям с врожденными пороками развития / Е.Н. Байбарина, Д.Н. Дегтярев, Ю.И. Кучеров и др. // Российский вестник перинатологии и педиатрии. — 2011. — № 2. — С. 12-19.

9.   Товкань Е.А. Совершенствование лечебно-диагностической тактики ведения некротического энтероколита у новорожденных: Автореф. дис… канд. мед. наук. — Ставрополь, 2012. — 21 с.

10.  Argumosa Salazar Y., Fernandez Cordoba M.S., Gonzalvez Piniera J. et al. Necrotizing enterocolitis and intestinal perforation in very low weight premature infants: which is the best surgical option? // Cir. Pediatr. — 2011 Aug. — 24(3). — Р. 142-5.

11.  Asabe K., Oka Y., Hoshino S. et al. Modification of the endoscopic management of congenital duodenal stenosis // Turk. J. Pediatr. — 2008 Mar.-Apr. — 50(2). — Р. 182-5.

12.  Burgos L., Barrena S., Andres A.M. et al. Colonic interposition for esophageal replacement in children remains a good choice: 33 — year median follow-up of 65 patients // J. Pediatr. Surg. — 2010 Feb. — 45(2). — Р. 341-5.

13.  Casaccia G., Catalano O.A., Bagolan P. Congenital gastrointestinal anomalies in anorectal malformations: what relationship and management? // Congenit. Anom. (Kyoto). — 2009 Jun. — Р. 93-6.

14.  Choudhry M.S., Rahman N., Boyd P., Lakhoo K. Duodenal atresia: associated anomalies, prenatal diagnosis and outcome // Pediatr. Surg. Int. — 2009 Aug. — 25(8). — Р. 727-30.

15.  De Vos C., Arnold M., Sidler D., Moore S.W. A comparison of laparoscopic-assisted (LAARP) and posterior sagittal (PSARP) anorectoplasty in the outcome of intermediate and high anorectal malformations // S. Afr. J. Surg. — 2011 Mar. — 49(1). — Р. 39-43.

16.   García L.I., Olivos P.M., Santos M.M. et al. Thoracoscopic repair of esophageal atresia with and without tracheoesophageal fistula // Rev. Chil. Pediatr. — 2014. — Vol. 85, № 4. — P. 443-447.

17.   Grujic B., Jovanovic D., Djordjevic I. One-stage transanal surgical technique for Hirschsprung,s disease: is the age of a patient a limiting factor? // Acta Chir. Belg. — 2011 Seр.-Oct. — 111(5). — Р. 338-41.

18.    Hashish M.S., Dawoud H.H., Hirschl R.B. et al. Long-term functional outcome and quality of life in patients with high imperforate anus // J. Pediatr. Surg. — 2010 Jan. — 45(1). — Р. 224-30.

19.    Khalil B.A., Morabito A., Bianchi A. Transanoproctoplasty: a 21-year review // J. Pediatr. Surg. — 2010 Sep. — 45(9). — Р. 1915-9.

20. Koga H., Miyano G., Takahashi T. et al. Comparison of anorectal angle and continence after Georgeson and Pena procedures for high / intermediate imperforate anus // J. Pediatr. Surg. — 2010 Dec. — 45(12). — Р. 2394-7.

21.   Lacher M., Froehlich S., von Schweinitz D., Dietz H.G. Early and long term outcome in chidren with esophageal atresia treated over the last 22 years // Klin. Pediatr. — 2010 Sep. — 222(5). — Р. 296-301.

22.  Lavid P.J., Sanchez S.E., Horslen S.P. et al. Intestinal lengthening and nutritional outcomes in children with short bowel syndrome // Am. J. Surg. — 2013. — 205(5). — Р. 576-80.

23.   Levin D.N., Diamond I.R., Langer J.C. Complete vs partial fundoplication in children with esophageal atresia // J. Pediatr. Surg. — 2011 May. — 46(5). — Р. 854-8.

24.  Ojmyr-Joelsson M., Frenckner B., Rydelius P.A., Nisell M. Children with high and intermediate imperforate anus: their experience of hospital care. // Pediatr. Surg. Int. — 2011 Oct. — 27(10). — Р. 1117-22.

25.   Solomon B.D. VACTERL/VATER Association // Orfanet. J. Rare Dis. — 2011 Aug. — 16(6). — Р. 56.

26.    Spitz L. Esophageal atresia // Orphanet. J. Rare Dis. — 2007 May. — 11. — Р. 22-24.

27.   Spitz L. Gastric transposition via the mediastinal route for infants with long-gap esophageal atresia // J. Pediatr. Surg. — 1984 Apr. — 29(2). — Р. 149-154.

28.  Sroka M., Wachowiak R., Losin M. et al. The Foker technique and Kimura advancement for the treatment of children with long-gap esophageal atresia: lessons learned at 2 European centers // Eur. J. Pediatr. Surg. — 2013. — 23(1). — Р. 3-7.

29.   Szavay P.O., Zundel S., Blumenstock G. et al. Perioperative outcome of patients with esophageal atresia and trachea-esophageal fistula undergoing open versus thoracoscopic surgery // J. Laparoendosc. Adv. Surg. Tech. A. — 2011 Jun. — 21(5). — Р. 439-43.

30.   Tang S.T., Cao G.Q., Mao Y.Z. et al. Clinical value of pelvic 3-dimensional magnetic resonance image reconstruction in anorectal malformations // J. Pediart. Surg. — 2009 Dec. — 44(12). — Р. 2369-74.

31.   Van Der Zee D.C., Gallo G., Tytgat S.H. Thoracoscopic traction technique in long gap esophageal atresia: entering a new era // Surg. Endosc. — 2015. — Vol. 2, № 11. — P. 21-25.

32.  Vukadin M., Savic D., Malikovic A. et al. Analysis of Prognostic Factors and Mortality in Children with Esophageal Atresia // Indian. J. Pediatr. — 2015. — Vol. 1, № 3. — P. 45-50.


Вернуться к номеру