Мобильная версия

Журнал «Медицина неотложных состояний» Том 16, №1, 2020

Опыт клинического применения Имибацида при ожоговой травме

Авторы: Олейник Г.И., Коршунов А.В.
Харьковская медицинская академия последипломного образования, г. Харьков, Украина

Рубрики: Медицина неотложных состояний

Разделы: Клинические исследования

За даними різних авторів, мікрофлора опікових ран представлена зазвичай асоціаціями умовно-патогенних грампозитивних і грамнегативних мікроорганізмів. При цьому найбільш часто виділяються асоціації метицилінрезистентних стафілококів і бета-лактамазопродукуючих штамів синьогнійної палички з ентерококами, протеєм, кишковою паличкою, грибами, ацинетобактером. Основними збудниками опікової інфекції на сьогодні є Staphylococcus aureus і Pseudomonas aeruginosa. Найбільшу небезпеку становлять госпітальні штами мікроорганізмів, що мають високий ступінь резистентності до антимікробних препаратів. Крім безпосередньої загрози для життя хворого, наявна інфекція значно уповільнює епітелізацію опікових ран, в тому числі перешкоджаючи своєчасному оперативному лікуванню з метою відновлення шкірного покриву, а також веде до формування гіпертрофічних і келоїдних рубців. Інфекція опікових ран при тривалому існуванні може ускладнюватися генералізацією, розвитком сепсису, веде до розвитку системної запальної відповіді, результатом якої може бути поліорганна недостатність і смерть. Системна антибактеріальна терапія поряд з такими методами лікування, як терапія в абактеріальному середовищі, своєчасна хірургічна обробка або ексцизія опікової рани, імунотерапія й імунопрофілактика, ентеральне і парентеральне харчування, і багатьма іншими є важливим методом боротьби з інфекцією опікової рани та інфекційними ускладненнями опікової хвороби. Зростання кількості полірезистентних штамів мікроорганізмів, що висіваються з опікових ран, в основному штамів P.aeruginosa і S.aureus, що мають високу стійкість до більшості використовуваних на сьогодні протимікробних засобів, призводить до необхідності застосування нових ефективних антибактеріальних препаратів для боротьби з опіковою інфекцією. Останніми роками одне з провідних місць в системній антибактеріальній хіміотерапії різних інфекцій належить препаратам групи карбапенемів, що мають широкий спектр антимікробної дії, високий ступінь протимікробної активності, хорошу біодоступність, здатність накопичуватися в різних органах і тканинах і створювати високі концентрації в крові хворих, що перевищують максимальне споживання кисню для більшості збудників опікової хвороби. Таким чином, наведені вище дані свідчать, що на сучасному етапі при тяжких інфекціях принципово важливим є призначення вже на першому етапі лікування адекватного режиму антибактеріальної терапії. У представленій роботі узагальнено невеликий досвід застосування в комплексній терапії обпечених препарату Імібацид. Проаналізовано результати обстеження та лікування 16 обпечених (3 жінки і 13 чоловіків) віком від 17 до 79 років (середній вік — 37,9 ± 4,0 року), у 6 з яких опіки шкіри поєднувалися з термоінгаляційним ураженням дихальних шляхів. Загальна площа ураження у хворих досліджуваної групи становила від 3 до 70 % поверхні тіла, при цьому площа глибоких опіків ІІІБ–IV ступеня становила від 1 до 40 % поверхні тіла, у 4 хворих були великі поверхневі та пограничні інфіковані опіки. Як показали клініко-лабораторні спостереження, Імібацид є ефективним у лікуванні та профілактиці інфекційних ускладнень у обпечених і в дозуванні 500/500 мг кожні 12 год показаний як лікувальний засіб при початковому і легкого ступеня запальному процесі в рані, а також для профілактики розвитку інфекційного ускладнення в обпечених протягом 3–5 днів. Застосування препарату в період опікового шоку й опікової токсемії дозволяє купірувати розвиток інфекційних ускладнень у ранах і швидше підготувати хворих до раннього оперативного лікування. Це підтверджує і проведення цитологічних досліджень мазків-відбитків із ран у період лікування: відзначається його більш сприятлива порівняно зі звичайною терапією дія на репаративні процеси і морфологічний (клітинний) склад опікових ран.

По данным различных авторов, микрофлора ожоговых ран представлена, как правило, ассоциациями условно-патогенных грамположительных и грамотрицательных микроорганизмов. При этом наиболее часто выделяются ассоциации метициллинрезистентных стафилококков и бета-лактамазопродуцирующих штаммов синегнойной палочки с энтерококками, протеем, кишечной палочкой, грибами, ацинетобактером. Основными возбудителями ожоговой инфекции в настоящее время являются Staphylococcus aureus и Pseudomonas aeruginosa. Наибольшую опасность представляют госпитальные штаммы микроорганизмов, обладающие высокой степенью резистентности к антимикробным препаратам. Кроме непосредственной угрозы для жизни больного, имеющаяся инфекция значительно замедляет эпителизацию ожоговых ран, в том числе препятствуя своевременному оперативному лечению с целью восстановления кожного покрова, а также ведет к формированию гипертрофических и келоидных рубцов. Инфекция ожоговых ран при длительном существовании может осложняться генерализацией, развитием сепсиса, ведет к развитию системного воспалительного ответа, результатом которого может явиться полиорганная недостаточность и смерть. Системная антибактериальная терапия наряду с такими методами лечения, как терапия в абактериальной среде, своевременная хирургическая обработка или эксцизия ожоговой раны, иммунотерапия и иммунопрофилактика, энтеральное и парентеральное питание, и многими другими является важным методом борьбы с инфекцией ожоговой раны и инфекционными осложнениями ожоговой болезни. Рост количества полирезистентных штаммов микроорганизмов, высеваемых из ожоговых ран, в основном штаммов P.aeruginosa и S.aureus, обладающих высокой устойчивостью к большинству используемых сегодня противомикробных средств, приводит к необходимости применения новых эффективных антибактериальных препаратов для борьбы с ожоговой инфекцией. В последние годы одно из ведущих мест в системной антибактериальной химиотерапии различных инфекций принадлежит препаратам группы карбапенемов, обладающим широким спектром противомикробного действия, высокой степенью противомикробной активности, хорошей биодоступностью, способностью накапливаться в различных органах и тканях и создавать высокие концентрации в крови больных, превышающие максимальное потребление кислорода для большинства возбудителей ожоговой болезни. Таким образом, приведенные выше данные свидетельствуют, что на современном этапе при тяжелых инфекциях принципиально важно назначение уже на первом этапе лечения адекватного режима антибактериальной терапии. В представленной работе обобщен небольшой опыт применения в комплексной терапии обожженных препарата Имибацид. Проанализированы результаты обследования и лечения 16 обожженных (3 женщины и 13 мужчин) в возрасте от 17 до 79 лет (средний возраст — 37,9 ± 4,0 года), у 6 из которых ожоги кожи сочетались с термоингаляционным поражением дыхательных путей. Общая площадь поражения у больных исследуемой группы составляла от 3 до 70 % поверхности тела, при этом площадь глубоких ожогов ІІІБ–IV степени занимала от 1 до 40 % поверхности тела, у 4 больных были обширные поверхностные и пограничные инфицированные ожоги. Как показали клинико-лабораторные наблюдения, Имибацид является эффективным в лечении и профилактике инфекционных осложнений у обожженных и в дозировке 500/500 мг каждые 12 часов показан в качестве лечебного средства при начальной и легкой степени воспалительного процесса в ране, а также для профилактики развития инфекционного осложнения у обожженных на протяжении 3–5 дней. Применение препарата в период ожогового шока и ожоговой токсемии позволяет купировать развитие инфекционных осложнений в ранах и быстрее подготовить больных к раннему оперативному лечению. Это подтверждает и проведение цитологических исследований мазков-отпечатков из ран в период лечения: отмечается его более благоприятное по сравнению с обычной терапией действие на репаративные процессы и морфологический (клеточный) состав ожоговых ран.

According to various authors, the microflora of burn wounds is represented, as a rule, by associations of opportunistic Gram-positive and Gram-negative microorganisms. The associations of methicillin-resistant staphylococci and beta-lactamase-producing strains of Pseudomonas aeruginosa with enterococci, protea, Escherichia coli, fungi, and acinetobacter are most common. The main causative agents of burn infection are currently Staphylococcus aureus and Pseudomonas aeruginosa. The most dangerous are hospital strains of microorganisms that have a high degree of resistance to antimicrobial agents. In addition to the immediate threat to the patient’s life, an existing infection significantly slows down the epithelization of burn wounds, including hindering timely surgical treatment to restore the skin, and also leads to the formation of hypertrophic scars and keloids. Infection of burn wounds with prolonged existence can be complicated by generalization, the development of sepsis, leads to a systemic inflammatory response, which can result in multiple organ failure and death. Systemic antibiotic therapy along with such methods as treatment in an abacterial environment, timely surgical treatment or excision of a burn wound, immunotherapy and immunoprophylaxis, enteral and parenteral nutrition, and many others, is an important method for the control of burn wound infection and infectious complications of burn disease. An increase in the number of multiresistant strains of microorganisms sown from burn wounds, mainly P.aeruginosa and S.aureus strains, which are highly resistant to most antimicrobials used today, necessitates the application of new effective antibacterial drugs to fight burn infection. In recent years, one of the leading places in systemic antibacterial chemotherapy for various infections belong to carbapenems, which have a wide spectrum of antimicrobial action, high degree of antimicrobial activity, good bioavailability, the ability to accumulate in various organs and tissues and create high concentrations in patients’ blood that exceed the minimal inhibitory concentration for most burn pathogens. Thus, the above data indicate that at the present stage in severe infections, it is fundamentally important to prescribe an adequate regime of antibacterial therapy already at the first stage of treatment. The presented work summarizes the small experience of using Imibacid in comprehensive therapy of patients with burns. The results of examination and treatment of 16 individuals with burns (3 women and 13 men) aged 17 to 79 years (average age of 37.9 ± 4.0 years) were analyzed, in 6 of them skin burns were combined with thermo-inhalation damage to the respiratory tract. The total lesion area in patients of the study group ranged from 3 to 70 % of the body surface, while the area of deep burns degrees IIIB–IV was from 1 to 40 % of the body surface, 4 people had extensive superficial and borderline infected burns. Clinical and laboratory observations have shown that Imibacid is effective in the treatment and prevention of infectious complications in patients with burns and at a dose of 500/500 mg every 12 hours is indicated as a therapeutic agent for the initial and mild inflammatory process in the wound, as well as for the prevention of the development of infectious complications for 3–5 days. The use of the drug during the period of burn shock and burn toxemia makes it possible to control the development of infectious complications in wounds and prepare patients for early surgical treatment faster. This is also confirmed by cytological studies of imprint smears from wounds during treatment: a more favorable effect on reparative processes and the morphological (cellular) composition of burn wounds is noted compared with conventional therapy.

Ключевые слова

опікова травма; нозокоміальна інфекція; Імібацид

ожоговая травма; нозокомиальная инфекция; Имибацид

burn injury; nosocomial infection; Imibacid

doi: http://dx.doi.org/10.22141/2224-0586.16.1.2020.196929

Введение

Общеизвестно, что все ожоги либо первично инфицированы, либо бактериальная обсемененность раны наступает уже в первые часы после травмы.

При этом наиболее часто выделяются ассоциации метициллинрезистентных стафилококков и продуцирующих β-лактамазы штаммов синегнойной палочки с энтерококками, протеем, кишечной палочкой, грибами, ацинетобактером [1]. Основными возбудителями ожоговой инфекции в настоящее время являются Staphylococcus aureus и Pseudomonas aeruginosa [2–4]. Наибольшую опасность представляют госпитальные штаммы микроорганизмов [5], обладающие высокой степенью резистентности к антимикробным препаратам [6].

Ожоговая травма также приводит к значимому нарушению иммунного ответа, что способствует возникновению и распространению инфекционного процесса. Основной причиной возникновения этого процесса является потеря защитного кожного барьера. Это приводит к сложным взаимодействиям про- и противовоспалительных цитокинов, которые усугубляют нарушения регуляции врожденных и адаптивных иммунных реакций.

Повышению риска инфицирования ожоговых пациентов способствуют ингаляционная травма, интубация, центральный венозный доступ, мочевые катетеры и, конечно же, длительная госпитализация.

Многократные исследования за последние десятилетия показали, что причиной смерти в 42–65 % случаев у ожоговых пациентов является инфекционный процесс. Эти данные подтверждает и Национальный отчет по ожоговой травме за 2016 год, в котором констатируется, что в 7 случаях из 10 наиболее частым осложнением у ожоговых больных является инфекционный процесс различной локализации. Необходимо помнить, что, как правило, в первые дни после травмы возникает инфекция кожи и мягких тканей, а в более поздние сроки — инфекционное поражение легких, мочевыводящих путей, крови. Особое беспокойство вызывают штаммы MDR H.aeruginosa, Acinetobacter baumannii, Stenotrophomonas maltophilia и MRSA S.аureus. Описаны также случаи резистентных к карбапенемам энтеробактерий [1, 4, 6].

Кроме непосредственной угрозы для жизни больного, имеющаяся инфекция значительно замедляет эпителизацию ожоговых ран, в том числе препятствуя своевременному оперативному лечению с целью восстановления кожного покрова, а также ведет к формированию гипертрофических и келоидных рубцов. Инфекция ожоговых ран при длительном существовании может осложняться генерализацией, развитием сепсиса, ведет к развитию системного воспалительного ответа, результатом которого может явиться полиорганная недостаточность и смерть [2–4, 8]. Факторами риска летальности при ожогах являются:

— неадекватная антибактериальная терапия (либо адекватная, но начало которой отсрочено более чем на 24 часа);

— имеющиеся MRSA (метициллинрезистентные) и MRSE (аминогликозид-устойчивые) штаммы микроорганизмов;

— шок;

— возраст (дети до 10 лет и взрослые старше 60 лет);

— бактериемия, пневмония, наличие сопутствующих заболеваний;

— не санированный первичный локус инфекции;

— продолжительность антибактериального лечения менее 14 дней.

Таким образом, одной из основных составляющих лечения больных с термической травмой является адекватная антибактериальная защита пациента.

Проведенные нами исследования микроорганизмов, выделяемых из ожоговых ран, с целью выявления основного возбудителя инфекции также показали ведущую роль стафилококков и синегнойной палочки как основных возбудителей инфекций у обожженных.

Системная антибактериальная терапия наряду с такими методами лечения, как терапия в абактериальной среде, своевременная хирургическая обработка или эксцизия ожоговой раны, иммунотерапия и иммунопрофилактика, энтеральное и парентеральное питание, и многими другими является важным методом борьбы с инфекцией ожоговой раны и инфекционными осложнениями ожоговой болезни. Рост количества полирезистентных штаммов микроорганизмов, высеваемых из ожоговых ран, в основном штаммов P.aeruginosa и S.aureus, обладающих высокой устойчивостью к большинству применяемых сегодня противомикробных средств, приводит к необходимости применения новых эффективных антибактериальных препаратов для борьбы с ожоговой инфекцией [1, 5, 9].

В последние годы одно из ведущих мест в системной антибактериальной химиотерапии различных инфекций принадлежит препаратам группы карбапенемов, обладающим широким спектром противомикробного действия, высокой степенью противомикробной активности, хорошей биодоступностью, способностью накапливаться в различных органах и тканях и создавать высокие концентрации в крови больных, превышающие максимальное потребление кислорода (МПК) для большинства возбудителей, присутствующих в ране при ожоговой травме. Особого внимания заслуживают карбапенемы второй группы, к которым относится имипенем/циластатин. Подобно другим бета-лактамам, имипенем ингибирует синтез клеточной стенки бактерии, связывая и инактивируя транспептидазу — фермент, известный как пенициллинсвязывающий белок. Таким образом, имипенем индуцирует формирование клеточной оболочки с последующим ее разрывом. Это позволяет уменьшить количество липополисахаридов, высвобождающихся при лизисе клеток бактерий.

Клиническая значимость данного эффекта была продемонстрирована у пациентов с урогенитальными нозокомиальными инфекциями. Это исследование показало, что применение имипенема/циластатина обеспечивает более быстрое снижение повышенной температуры (на 2–3 суток), снижение уровней бактериальных токсинов, а также нормализацию уровня провоспалительных цитокинов.

Механизм действия имипенема обеспечивает его активность в отношении аэробных и анаэробных грамположительных и грамотрицательных бактерий (кокков и бацилл). В то же время препарат не обладает активностью против Micoplasma spp., Clamydia spp., Legionela spp., а также метициллинустойчивых Staphylococcus aureus. В то же время ряд авторов [10, 11] доказывают в своих работах, что имипенем в 2–4 раза активнее по отношению к грамположительным бактериям по сравнению с меропенемом.

Бактерицидное действие имипенема развивается при концентрациях, превышающих его МПК, при этом дальнейшее повышение концентрации препарата не приводит к увеличению гибели микроорганизмов.

Важным условием для проявления бактерицидного действия препарата является поддержание его концентрации на уровне, превышающем значение МПК, поэтому при применении имипенема более важное значение имеет не величина разовой дозы, а кратность введения препарата.

В экспериментальных и клинических исследованиях установлено, что адекватный клинический и бактериологический эффекты при применении препарата могут быть достигнуты, если его концентрация в крови превышает значение МПК в течение 50 % временного интервала между введениями.

Таким образом, приведенные выше данные свидетельствуют, что на современном этапе при тяжелых нозокомиальных инфекциях принципиально важно назначение уже на первом этапе лечения адекватного режима антибактериальной терапии карбапенемами второй группы.

В представленной работе обобщен небольшой опыт применения в комплексной терапии обожженных препарата Имибацид (имипенема/циластатина).

Материалы и методы

Проанализированы результаты обследования и лечения 16 обожженных (3 женщины и 13 мужчин) в возрасте от 17 до 79 лет (средний возраст — 37,9 ± 4,0), у 6 из которых ожоги кожи сочетались с термоингаляционным поражением дыхательных путей. Общая площадь поражения у больных исследуемой группы составляла от 3 до 70 % поверхности тела, при этом площадь глубоких ожогов ІІІБ–IV степени занимала от 1 до 40 % поверхности тела, у 4 больных были обширные поверхностные и пограничные инфицированные ожоги.

Распределение пострадавших по тяжести травмы представлено в табл. 1.

У 9 больных показанием к назначению карбапенемов, помимо раневой инфекции, служило наличие пневмонии, у 3 из них течение ожоговой болезни было осложнено развитием сепсиса, еще у одного больного диагностирован гнойный трахеобронхит.

Имибацид назначали по 500/500 мг 3 раза в сутки в/в капельно в виде продленной инфузии курсом от 14 до 21 дня в зависимости от тяжести течения инфекционного процесса. У одного больного препарат назначали в комбинации с лизенолидом, остальным обожженным другие антибактериальные препараты не назначали. У больных с токсемией и/или ожоговым шоком доза препарата составляла 1000/1000 мг 3 раза в сутки. Местное лечение проводили мазями на основе ПЭГ, содержащими антибактериальные препараты.

Для оценки эффективности Имибацида при лечении больных с инфекциями ожоговых ран и инфекционными осложнениями ожоговой болезни проводили комплексное клинико-лабораторное обследование пострадавших. При этом оценивались общее состояние больных, характер температурной реакции, результаты физикальных методов обследования, данные биохимического анализа крови, клинических анализов крови и мочи, течение раневого процесса.

Результаты и обсуждение

В исследуемой группе больных при наличии температуры тела не выше 38 °С после 6–9 инъекций препарата (на 2-е — 3-и сутки) она снижалась до нормы или субфебрильных показателей. При температуре выше 38–39 °С наблюдалось ее снижение до 37,5 °С на 3-и — 4-е сутки. При этом уменьшалось число эпизодов внезапного подъема температуры и ознобов, перепадов между утренней и вечерней температурой. В контрольной группе пострадавших, которые получали другие антибиотики (ампициллин, оксациллин, гентамицин, цефазолин, цефтриаксон, ципрофлоксацин и др.), нормализация субфебрильной температуры наступала на 3-и — 5-е сутки, а при обширных поражениях требовалось сочетание двух, иногда трех антибиотиков.

По результатам общих анализов крови в основной группе больных, при наличии ожогов с площадью поражения 10 % и более имели место признаки воспалительной реакции, 15–37 % палочкоядерных лейкоцитов, а в некоторых случаях — появление юных клеток, миелоцитов, токсической зернистости лейкоцитов от ++ до ++++. Обращало на себя внимание то, что у 7 пациентов исследуемой группы со средними и обширными ожогами на 4–5-е сутки с момента приема препарата отмечалось снижение тромбоцитов на 20–25 % от исходных данных, которое восстанавливалось на 9–12-е сутки. Количество лейкоцитов колебалось от 4,0 до 30,1 • 109. Начиная с 3–5-х суток от начала приема препарата отмечалась постепенная нормализация лейкоцитарной формулы, которая при ограниченных и необширных поражениях на 10–12-е сутки приходила к норме.

Одновременно со снижением температуры и нормализацией клинических показателей в анализах крови стабилизировалось общее состояние пациентов, улучшался сон и аппетит.

В контрольной группе изменения лейкоцитарной формулы и нормализация общего состояния наступали на 2–3 дня позже, чем в исследуемой группе.

Биохимические анализы крови и общие анализы мочи в обеих группах были в пределах нормы, не зависели от приема препарата и не изменялись.

В цитологических отпечатках у больных со свежими ожогами в течение 12–72 часов с момента поражения отмечались наличие нитей фибрина, единичные оболочки клеток, местами их скопления до 10 в поле зрения. Все клетки не содержали ядер и являлись элементами деструкции во время ожога. В некоторых отпечатках (на 3-и сутки после ожога) преобладали процессы некролиза, наличие сегментоядерных лейкоцитов с различной дегенерацией ядра, скопление микрофлоры, располагающейся внеклеточно. По мере формирования струпа и его высыхания получить отпечаток не представлялось возможным.

В тех случаях, когда Имибацид назначался больным с уже сформировавшимися гранулирующими ожоговыми ранами или при наличии воспалительной реакции вокруг ожогового струпа с обильным и/или умеренным серозно-гнойным отделяемым, в отпечатках отмечалось наличие лейкоцитов — от 1/4 поля зрения до сплошного скопления во всем поле зрения с преобладанием нейтрофилов. Большинство лейкоцитов были дегенеративно изменены, на фоне лейкоцитов — единичные макрофаги, полибласты, эритроциты у больных с гранулирующими кровоточащими ранами. Внеклеточно располагались кокки, палочки, а у двоих больных — еще и споры и мицелий гриба.

Уже на 3-и — 4-е сутки от начала применения препарата отмечен его терапевтический эффект: количество гнойного отделяемого из раны значительно уменьшилось, а к 7-м суткам оно полностью исчезало; вялые бледные грануляции становились чистыми, розовыми; уменьшалась интенсивность боли в ране. Одновременно улучшалось общее состояние больного, снижалась температура и тяжесть интоксикации, нормализовались сон и аппетит. Пациенты становились активными, пульс соответствовал температуре, значительно уменьшалось воспаление в области раны.

В мазках-отпечатках на 3-и — 4-е сутки отмечалось снижение количества клеточных элементов с преобладанием нейтрофилов, фагоцитоз незавершенный. В поле зрения — местами до 100 лейкоцитов, кокки и единичные палочки располагались внутриклеточно, но большая часть — внеклеточно, полибласты 2–5 — в поле зрения в разной стадии активности. Дегенеративные изменения — в цитоплазме единичных полибластов и единичных макроцитов. Значительное количество нитей фибрина, единичные фибробласты — в препарате. При длительно существующих ранах встречались единичные эозинофилы.

На 7–8-е сутки в отпечатках — небольшое количество нейтрофильных лейкоцитов (до 50) в поле зрения, микробы единичные, и все располагаются внутриклеточно. Фагоцитоз завершен. Фибробласты и макрофаги группами от 6 до 12–14, единичные клетки плоского эпителия, тонкие соединительнотканные волокна.

У больных контрольной группы даже на 10–12-е сутки в отпечатках сохранялся воспалительный тип цитограмм с преобладанием нейтрофильных лейкоцитов, макрофаги встречались крайне редко, а фибробласты отсутствовали или были единичными, кокки и палочки располагались преимущественно внеклеточно, скоплениями.

Выводы

1. Как показали клинико-лабораторные наблюдения, Имибацид является эффективным в лечении и профилактике нозокомиальных инфекционных осложнений у обожженных.

2. В дозировке 500/500 мг каждые 8 часов препарат показан в качестве лечебного средства при начальной и легкой степени воспалительного процесса в ране, а также для профилактики развития инфекционных осложнений у обожженных на протяжении 14–21 дня.

3. Применение препарата в дозе 1000/1000 мг в период ожогового шока и ожоговой токсемии позволяет купировать развитие инфекционных осложнений в ранах и быстрее подготовить больных к раннему оперативному лечению. Это подтверждает и проведение цитологических исследований мазков-отпечатков из ран в период лечения: отмечается его более благоприятное по сравнению с обычной терапией действие на репаративные процессы и морфологический (клеточный) состав ожоговых ран.

Конфликт интересов. Не заявлен.

Список литературы

1. Алексеев А.А., Яковлев В.П., Федоров В.Д., Крутиков М.Г. Инфекция у обожженных: вопросы патогенеза, профилактики и лечения. Хирургия. 1999. № 6. С. 4-9.

2. Белобородов В.Б. Проблема нозокомиальной инфекции в отделениях реанимации и интенсивной терапии и роль карбапенемов. Клиническая фармакология и терапия. 1998. № 7(2). С. 13-16.

3. Крутиков М.Г., Бобровников А.Э., Лагвилава М.Г., Кашин Ю.Д., Гришина И.А. Опыт клинического применения при лечении инфекций ожоговых ран и инфекционных осложнений ожоговой болезни. Антибиотики и химиотерапия. 2000. Т. 45. № 7. С. 37-40.

4. Крутиков М.Г., Бобровников А.Э. Антибиотикопрофилактика в комбустиологии (обзор литературы). Комбустиология (электронный вариант). 2000. № 4.

5. Омельяновский В.В., Попова Ю.В. Антибиотики в стационаре — проблемы и пути решения. Педиатрия. 2001. № 1. С. 52-56.

6. Синопальников А.И., Сидоренко С.В., Яковлев С.В. Антибактериальная терапия внебольничной и госпитальной пневмонии у взрослых. Российские медицинские вести. 1999. С. 13-27.

7. Huchon G., Woodhead M., Gialdroni-Grassi G. et al. Guidelines for management of adult community — acquired lower respiratory tract infections. Eur. Resp. J. 1998. Vol. 11. P. 986-991.

8. Lesseva M.I., Hadjiiski O.G. Staphylococcal infections in the Sofia bum center, Bulgaria. Bums. 1996. 22. 4. P. 279-282.

9. Magliacani G., Stella M., Calcagni M. Antimicrobial therapy problems in burn sepsis. Ann. Medit. Burns Club. 1994. 7(2). P. 84-87.

10. Pfaller M.A., Jones R.N. A review of the in vitro activity of meropenem and comparative antimicrobial agents tested against 30,254 aerobic and anaerobic pathogens isolated worlg wide. Diagn. Microbiol. Infect. Dis. 1977. 28. 157-163.

11. Fish D.N., Singletare T.J. Meropenem: a nev carbapenem antibiotic. Pharmacotherape. 1977. 17(14). 644-669.